4 июля - Грунтовка, Могоча.
5 июля - Могоча, Чернышевск, Асфальт!
Кто-то когда-то нам сказал, что если бандиты и пристанут, то только в Хабаровске или перед ним. За Амуром спокойно. Так что у всех подсознательно нарисовалась четкая граница – мост через Амур. Проснулись мы часов в 6 – никого из перегонщиков вокруг уже не было, надежды проехать Хабаровск с ними растаяли, так что мы перекусили, заправились и живенько тронулись в путь. Женя с Антоном впереди. У них ноутбук и GPS – они, вроде как, знают дорогу. На подъезде к Хабаровску я замечаю, что образовалась четкая колона во главе которой Мазда, затем наглухо тонированный Форестер в старом брутальном кузове, т.е. я, а за нами еще несколько машин (я насчитал семь, но возможно, было и больше). Так вся колонна и въехала в город, никто из колонны нас не обгонял и даже не собирался, не смотря на то, что мы двигались медленно, дабы не пропустить какой-нибудь поворот. Как-то стало не по себе от такой ситуации. Дальше – больше. Женя проезжает один из перекрестков на зеленый сигнал светофора, я уже на мигающий, следующие две машины на желтый, но каково было мое удивление, когда еще несколько машин просто поехали на красный – неужели всё так серьезно??? Разрывать колонну никто не хотел - все ехали очень плотно, не отпуская впередиидущую машину. Поплутав немного по городу (сделать это нам не помешал даже вполне исправно работающий GPS), мы выехали на трассу, в конце которой показался мост через Амур. И только тогда, когда мы въехали на развязку с мостом, нас обогнала пара машин. Напряжение спало, и мы снова начали шутить по рации - при въезде в город было принято решение соблюдать радиомолчание.
Мы перекатили через Амур и двинули на Биробиджан. В этом городе планировалось плотно поесть, а главное, по советам бывалых перегонщиков, обклеить машины.
Дорога до Биробиджана была легкой и спокойной, светило солнце и у всех было приподнятое настроение. Мы остановились на въезде в город, т.к. вспомнили, что мы отдыхаем, а значит надо фоткаться.
В самом городе мы очень кстати нашли большую автомойку. Владелец зарабатывает тем, что моет машины, продает пластырь и предоставляет территорию для обклейки. Пластырем, привезенным с собой, он позволяет обклеиваться на территории бесплатно, чем и заслужил наше расположение (потом мы, правда, поняли, к чему все это). Кроме того, в соседнем здании находилась вполне приличная и довольно недорогая столовая.
Сама обклейка – это отдельная тема. Этим занимаются многие автосервисы вдоль трассы. Некоторые предлагают «покрасить» машину специальным составом. 
Состав после нанесения на машину застывает и образует защитный резиновый слой, который потом можно легко снять. Мы же решили обклеить всё медицинским пятисантиметровым лейкопластырем. Почему он? Ну, во-первых, традиция. А во-вторых, потому что он тканевый, а значит мягкий, по крайней мере, заметно более мягкий, чем обычный скотч. Скотч, ко всему прочему, еще и очень хорошо приклеивается, так хорошо, что если ударит камешек, то скотч потом может отклеиться вместе с краской. Ну и все прекрасно знают, насколько тяжело отмывать следы от скотча. Мы помыли машины и начали их обклеивать. Дабы не терять время, обклейку решили совместить с обедом. Пока Антон с Евгением ели в оказавшейся очень недорогой и довольно вкусной столовой, мы с Сашей обклеивали форик. Затем мы поменялись. Нами, по мере возможностей, были заклеены весь перед и все выступающие части кузовов. От больших камней это, конечно, не спасет, но вот от мелких, которых большинство, и от пыли, которая работает как наждачка, однозначно поможет. В ходе обклейки возникла необходимость включить зажигание, чтобы опустить стекла. Естественно, выключить его мы забыли. Через полчаса нам стало жарко и мы решили переставить машины в другое место – под деревья. Женя завелся и переехал, а я же в свою очередь не смог сделать и пол оборота стартером – зажигание было включено довольно долго, а аккумуляторы почти у всех машин, продающихся во Владике, мертвые. К счастью, рядом был магазин автозапчастей и мы купили провода для прикуривания. Подкатили субарик к мазде, прицепили провода, подождали минут пять, чтобы мой аккумулятор немного подзарядился от Жененного, и завелись. Лейкопластыря, купленного в Москве (купили мы его в Москве, т.к. знали какие с ним на дальнем востоке напряги – все же гонят машины) нам не хватило, и мы засуетились. Суету заметил владелец автомойки и «благородно» решил нам помочь: всего на всего по двойной цене он предложил нам тот же самый лейкопластырь. Хотел продать целую коробку. Мы от целой коробки отказались, мол, нам осталось обклеить совсем немного, на что он многозначительно заявил: «Имейте в виду: вас ждет две тысячи километров Адской дороги – готовьтесь». Тоже мне, новость. Мы собрались, сели в машины, я завелся, а Женя нет, т.к. теперь его аккумулятор сел и, скорее всего, из-за того, что отдал последние свои силы для моего старта. Теперь уже Женя цепанулся к уже заведенному субарику, и завелся. Теперь мы все понимали, что ходим по лезвию ножа – в любое утро у нас могут не завестись обе машины.
Из Биробиджана выходит вполне приличная асфальтовая дорога, живописно петляющая между высоких холмов. Потом идет довольно протяженный строящийся участок с многочисленными объездами, не то грунтом, не то щебнем под колесами, тучами пыли в воздухе и снующими туда-сюда белазами. Мы уж было подумали, что вот она, знаменитая федералка, как вдруг снова начался асфальт. И дальше, до самой ночи, друг друга сменяли участки весьма неплохого асфальта и отсыпанной щебнем грунтовки. Кстати, на одном из асфальтовых участков и стоит та самая стела «Москва – Владивосток», с большой помпой открытая президентом.
Двигаясь по грунтовым участкам, сложнее всего привыкнуть к тряске и шуму - машину жалко и поначалу крадешься еле-еле. Только через пару часов эта возня надоедает, и начинаешь ехать в нормальном темпе, не обращая ни на что внимания (Больше скорость - меньше ям). Сразу же проявились мои убитые стойки. На любой кочке штоки уходили до конца, и стойки бились по отбойникам. 
Звук был оглушающий. Через некоторое время мы решили разгрузить зад моей машины и переложить часть вещей Жене. Я даже два колеса положил на переднее сиденье, чтобы перенести центр тяжести вперед. Но ничего не помогало, задние колеса болтались, как им вздумается.
С наступлением темноты характер дороги изменился: грунтовые участки стали хуже, асфальтовые – лучше. Начали встречаться свежеположенные, удивительно ровные, красивые и обустроенные отрезки. Они неожиданно начинались и так же неожиданно заканчивались. Точнее, заканчивались они, все же, более неожиданно, а именно, сначала заканчивался асфальт, а только потом, через несколько сот метров, отбойники. Так вот, издалека, когда смотришь на дорогу, вроде, всё в порядке, стоят отбойники со световозвращателями, и можно ехать дальше, не сбавляя скорости. Но не тут-то было, асфальт резко кончается, и ты влетаешь на грунт, за тобой столб пыли и машина, которая идет следом становится «слепой». Нам было проще, мы быстро реагировали по рации, мол, грунт, оттормаживайтесь, а вот что делать тем, кто идет следом???
Каждый из нас втайне надеялся, что чередование грунта и асфальта будет продолжаться и дальше, однако, в один прекрасный момент, асфальт кончился и больше не появлялся. Началась федералка (Так мы по традиции назвали не заасфальтированный участок федеральной трассы Владивосток – Москва). Мы решили ехать пока не захотим спать.
Федералка в темное время суток жарким летом – это жесть. О том, что впереди едет машина, мы узнавали километра за полтора - за ней стелилась густая пыль, которая в свете фар была непроглядной. Идти приходилось в шахматном порядке, т.к. иначе вообще ничего не видно, даже стоп сигналов, а если подъехать поближе, то велик шанс «поймать» камень в стекло. Кроме того, это позволяло в случае необходимости оперативно маневрировать. Недостатком такого расположения было то, что некоторые камни из-под колес летели вбок, и один из них поразил мою машину. Сильный удар я запомнил, но последствия обнаружил только в Чите. Сложно передать словами напряжение, в котором мы находились этой ночью, особенно на обгонах. Переговоры по рации велись постоянно и непрерывно. При подходе к следующей машине всё только обострялось. Впереди всегда шел Женя, т.к. у него лучше свет. Он выходил на обгон, и, обогнав, говорил, сколько едет машин, есть ли встречка и можно ли мне обгонять. Сам я не видел ничего и ехал чисто по приборам.
Наконец нам все это надоело, и мы потребовали у Жени остановиться. Именно требовали, т.к. Женя хотел как можно быстрее пройти грунтовку, чтобы дальше можно было планировать время и спокойно отдыхать. Мы нашли какое-то стремное кафе с большой стоянкой, припарковались и легли спать.
День второй на грунтовке. Календаря нет. Ориентируемся по солнцу. Время течет медленно и жарко.
Проснулись мы часов в 8. При свете дня кафе выглядело еще более стремно, тем не менее, мы все же решились там позавтракать и поехали дальше. Моя машина, как ни странно, всё еще продолжала издавать ужасные звуки. Более того, с прыгающим задом машина постоянно стремилась уйти в занос, и ее постоянно приходилось ловить рулем. Во время очередной остановки я, весь расстроенный, сель к Жене пассажиром. А Александр сел за руль моего форька. Мы поехали, мой слух ласкал ровный шелест щебня по днищу Мазды. Но я не мог отделаться от мысли, что в нескольких десятках метрах едет мой форь, у которого на кочках жутко стучат стойки. Мы с Женей немного оторвались и форестер пропал из виду. Через полминуты Женя попросил выйти на связь. Никто не отвечал. Мы продолжали движение, т.к. думали, что нас не слышно из низины. Въехали на новый холм и снова тишина. Мы остановились, подождали – молчание. Может быть, у них сел аккумулятор в рации, но тогда бы они уже догнали нас. И тут приходит смска, мол, возвращайтесь, мы пробили колесо.
По осям должны были стоять колеса из одинаковых комплектов, поэтому пришлось менять и исправное заднее правое колесо. При этом, ставить на все колеса родные кованные диски я не хотел, т.к. боялся их убить. В итоге мы поставили два кованных колеса назад, а поврежденное переднее левое колесо заменили снятым задним правым. Управились мы минут за 40, после чего погрузились в машины и продолжили путь. К нашему удивлению, после нескольких объездов строящихся мостов, в какой-то момент из-под щебенки на пару километров проступил асфальт с разметкой. Откуда он там взялся, мы так и не поняли.
Несколько покосившихся строений, пара людей и кока-кола. Как она сюда попадает - загадка, точнее, не загадка, а вещь, которая в голове не укладывается: кто везет сюда кока-колу, а главное, кому она тут нужна? Шиномонтажник возился с колесами от какого-то грузовика и сказал, что сможет нам помочь, только через полчаса. Мы решили не терять время и пообедать. В кафешке мы заказали на всех борщ и шашлык и заняли столик на улице. Вышел мужичек, подошел к мангалу, разжег огонь и принялся нанизывать мясо. Мне в голову закралась мысль: а быть может это армянин? Я не ошибся. Как его звали, не помню, но он очень интересовался, откуда я и мой отец. Пока шашлык готовился, я пошел к мастеру в шиномонтаж. Он всё еще продолжал ковырять огромное колесо грузовика – уже накачивал. Увидев меня, он отложил его, сказав, что всё равно надо, чтоб компрессор набрал воздух, и занялся моими колесами. Снять ошметки, как оказалось, не так-то просто. Стенд не может зацепиться за резину и соскакивает. Минут через десять он поборол колесо, и я получил на руки голый диск. Затем он накачал колесо грузовика, после чего разобрал и собрал мое второе колесо. 
За всю работу он попросил сорок рублей!!! 
В этот день мы добрались до города-легенды Могочи. Легендарен он тем, что после него самый плохой участок федеральной трассы, как отметил кто-то уже неизвестный – Бог придумал Сочи, а черт – Могочу). 
Утром мы проснулись одними из первых, позавтракали в кафешке и тронули. В обеих машинах оставалось около четверти бака бензина, однако, по словам перегонщиков, до заправки было всего километров тридцать. Тридцать-то тридцать, но каких! Если до Могочи это была хоть и неважная, но все-таки дорога, то после нее дорога была еще только на этапе зарождения. Повсюду стояли таблички «Осторожно, ведутся взрывные работы» и «Осторожно, работают Белазы». Взрывов мы, правда, не слышали, а вот огромные самосвалы действительно носились, периодически выскакивая на дорогу из леса.Мы ехали там, где должна быть обочина, переезжали ручьи рядом с недостроенными мостами, забирались на вершины холмов и спускались в овраги, петляли по бесконечным объездам. 
Но это еще ладно. Самое печальное то, что во многих местах дорога, была, вроде бы относительно прямая и ровная, но на ней, с интервалом в несколько метров, в шахматном порядке попадались ямы размером как раз под колесо и глубиной 20-30 сантиметров, а там, где не было ям, то тут, то там валялись большие и острые куски скальника. Тем не менее, до заправки мы доехали вполне благополучно, если не считать потерянной где-то накладки на порог Мазды. Счастью нашему не было предела. Хотя у нас и была 20-литровая канистра с бензином, поволновались мы изрядно. Заправка представляет собой три цистерны с горючкой и будку с кассой.
Переехав 15-сантиметровый брод, я был счастлив. Согласен, не глубоко, но было страшновато - кто знает как поведут себя камни под водой (опыта-то ни у кого нет), может они разъедуться и машина ляжет брюхом на дно. «Попробовав» водичку, мы решили искупаться. 
Потом сообразили, что неплохо бы и помыться после стольких дней путешествия, смыть с себя вездесущую пыль грунтовки. Достали всё, что требуется, и с удовольствием отмылись от пыли и даже побрились. Я брился, смотрясь в боковое зеркало форика. Ребята попытались поступить также, но слепни так и норовили укусить, поэтому они залезли в воду и брились на ощупь. Чистые и довольные мы поехали дальше.К нашему великому удивлению, через несколько километров в чистом поле, ни с того ни с сего, выросла большая современная развязка с кучей полос для движения во всех возможных направлениях. Мы уж было хотели обрадоваться окончанию федералки, но это был Чернышевск, после которого, по слухам, предполагался еще довольно приличный кусок грунтовки.
Так или иначе, там было решено отобедать. Москва считается лидером по развитию IT – технологий, куча сетей, сотни провайдеров и т.д. Но, на самом деле, впереди всей планеты шагает Чернышевск со своей сетью, в которую включены даже унитазы. 
Не отстает он и в области моды и стиля – все кабинки там поголовно гламурного розового цвета. Сидя в местном китайском ресторанчике (очень далеком по вкусности от настоящего владивостокского китайского ресторанчика, по словам ребят), мы позвонили в Иркутск, где нас ждали на отдых друзья Евгения, и напрягли людей на поиск стоек и пружин для форестера, а так же сервиса, где нам всё это поменяют. Ехать так дальше не было никаких сил.После обеда мы с Александром пересели в Мазду. Саша сел за руль, т.к. я устал и хотел передохнуть. За руль Форестера сел Антон и, насладившись несколькими километрами свежеположенного асфальта,
мы продолжили наш путь по уже порядком поднадоевшей грунтовке. Развлекали нас только местные коровы - невероятно ленивые и упрямые животные, питающие какую-то особенную страсть к мостам. Стоят на самой середине и никуда не уходят - объезжай как хочешь. Через пару часов мы услышали по рации предупреждение о большом камне на дороге и снова не успели отреагировать правильно. 
Мы шли слишком близко за первой машиной, и времени для резкого маневра не оставалось - Александр решил, что лучше всего будет пустить камень под машиной. В следующее мгновенье раздался удар и в машине появился стук, который менялся в зависимости от скорости. По рации мы развернули Форестер. Я вылез из машины и посмотрел под нее. К счастью, никаких жидкостей на дороге не было. Но что же стучало? Я попросил Саню проехать немного вперед, а сам шел рядом, пригибаясь и слушая, откуда звук. Звук был явно не из-под двигателя. К этому времени подъехали Женя с Антоном. Женя заглянул под машину и сразу заметил, что погнут подвесной подшипник карданного вала, так что при движении за него цепляется крестовина. Надо было как-то решать этот вопрос. 
Мы загнали Мазду в придорожный кювет и вывесили по диагонали, чтобы добраться до подшипника. Я, как сторонник радикальных решений, предложил снять кардан вообще и ехать дальше на переднем приводе. Женя такого издевательства над своей машиной допустить не мог (хотя по прибытии в Москву с месяц ездил без кардана) и решил попытаться отогнуть подвесной подшипник на место. Сделать это было непросто, однако минут через 20 ему всё-таки удалось поправить подвес так, чтобы крестовина за него не цеплялась. За всё то время, что мы ковырялись с машиной, мимо нас проехало много автомобилей, но никто и не подумал остановиться. В обратном направлении даже проехала милицейская машина, но сидевшие внутри даже не посмотрели в нашу сторону. Никого не смущал тот факт, что машина стоит в кювете и выглядит, как будто она вылетела с дороги. Ну да Бог им всем судья.
Мы двинулись дальше. Под колесами была та же грунтовка, на улице начинало темнеть и мы уже начали думать, где и через сколько мы будем ночевать, как вдруг по ушам резанула тишина. Стало так тихо и спокойно, что внутри даже появилось чувство дискомфорта. Через несколько секунд до меня дошло – асфальт! 
Я сообщил об этом Жене и Александру и, разумеется, мы развернулись и поехали на место, где асфальт всплывает из грунта, причем, именно всплывает – по-другому и не скажешь. Фоткались, радовались, по традиции перегонщиков ребята целовали асфальт, а я, как обычно, счел себя выше земных забот и не стал.